Более того, в области физики или химии один и тот же эксперимент можно повторять многократно, и можно смело утверждать, что это один и тот же эксперимент с одним и тем же объектом. Эксперимент можно переносить в пространстве, во времени, и он остается тем же. Поэтому еще раз повторю - цель естественной науки лежит за пределами человеческого разума и критерий проверки там же.

Теперь перейдем к педагогике. Наша цель не объективна. Ее местоположение не в природе, управляемой жесткими законами, а в человечестве. Но человечество вообще – понятие достаточно туманное, и неясно, как из такого источника извлечь что-то конкретное. Поэтому есть смысл говорить о целеполагании только в отношении заданных обществ, народов, эпох, или даже общин и социальных групп. А, значит, нет единого источника для формирования цели.

Нет и критерия. Педагогический эксперимент нельзя повторить. Для одного и того же урока, любого учебного и воспитательного действия нельзя повторить условия. Если мы для следующего эксперимента берем другую группу детей, это будет совершенно радикальное изменение условий. Если группу детей взять ту же, то такое действие будет иметь иной эффект, так как их внутреннее состояние уже изменилось. Этим я хочу показать, что поставить педагогическую цель так же, как в естественных науках, нельзя. Проверить её достижения естественно-научными методами также не получится.

Поэтому область цели в педагогике самая туманная. Здесь слишком много спекуляций и замков, построенных на песке, вроде гармонически развитой коммунистической личности. Эта спекуляция сегодня ушла, уступив место другим, не менее интересным. Кроме того, очевидно, есть две различные вещи: это образование и воспитание. Ясно, что одно без другого не существует, настолько не существует, что невозможно говорить в чистом виде об образовании и о воспитании. Но в то же время это все-таки различные материи, а, значит, есть смысл говорить о цели учебной и цели воспитательной. Все сказанное выше необходимо лишь для того, чтобы проиллюстрировать проблему цели.

Есть еще одна важная вещь касательно цели, многое объясняющая. Мне кажется, что разрыв между практической педагогикой и теоретической происходит именно из-за проблем с целеполаганием. Теория по большей мере исходит из прекраснодушных педагогических идей о развитии ребенка. А практики вынуждены работать на потребность «злобы дня» - две вещи плохо совместимые. И так получается, что обе категории педагогов, не все конечно, но, как я подозреваю, в массе своей, находятся строго на одном из полюсов и руки друг другу подать не могут из-за большого промежуточного расстояния.

Таким образом, приходим к выводу, что рассуждение о цели должно быть предварено рассуждением об источнике цели. Ставить цель, считая, что проблемы источника не существует, неверно. Я уверен, что ребенок и его потребности не могут быть единственным источником. Равные права на целеполагание имеет общество и, кроме того, цель может ставить и педагог, если не считать его простым орудием в руках чистой науки или современного ему общества.

Итак, с первого взгляда все кажется сложным и зыбким. Целей много, соответственно теорий много, а надо с этим как-то определиться. Но я вижу простой и естественный выход из положения. Давайте ненадолго вернемся к естественным наукам. На самом деле, несмотря на природный источник цели, скажем в физике и отсутствие такового в педагогике есть прямая аналогия. Грубо говоря, физик - тоже человек и, что бы там себе ни думала природа, он ставит цель исследования, исходя из своего опыта, знания, уровня развития, потребности, то есть ставит цель субъективно. Потом по мере интеллектуального роста такого обобщенного физика расширяются границы мышления, понимания природы и изменяются целевые установки. Поэтому все теории обобщенного физика правильные, в то же время приблизительные и в то же время не противоречащие друг другу, и постепенно обобщенный физик стремится расширить свои целевые установки до целой вселенной, то есть в идеале выйти за свои субъективные рамки полностью.

Все то же самое существует и для обобщенного педагога. Можно начать с примитива. Нам нужен человек, способный более менее добросовестно отрабатывать свою заработную плату, строящий коммунизм, в отдельно взятой квартире имеющий в качестве идеала испанскую плитку и ламинат. В рамках такого понимания вопросы целеполагания решаются легко. И, думаю, никто не будет спорить, что несложно построить соответствующую очень эффективную педагогику. Вопрос только в том, насколько обобщенный педагог может выйти за эти рамки. Разумеется, я имею в виду не декларации, а осознанные формулировки. Можно говорить о вселенском предназначении человечества, но это должны быть не высокие фразы, а полное понимание, которого, я думаю, еще нет и появится не скоро. То есть я хочу сказать, что строить теории для человека мы можем лишь настолько, насколько мы понимаем назначение человека и его возможности.

В этом и есть общность между физиком и педагогом - и тот, и другой строят свои цели в пределах рамок, достигнутых в своей области знания. И это происходит вне зависимости от того, что предмет физики лежит вне человека, а педагогики - внутри. Поэтому, строя педагогическую теорию и решая вопросы целей, необходимо, прежде всего, определить рамки своей науки или, что звучит более скромно и, может быть, более правильно, необходимо определить собственные рамки.

После этого все достаточно просто. Скажем, я решил, для себя вопрос о цели человечества (или скромнее, определенной социальной группы), после этого я должен провести некоторые рассуждения, чтобы прояснить качества требуемого человека, и после этого ставлю свою цель – найти методы формирования именно таких качеств. А постановка вопросов вселенской, завершенной педагогики если и возможна, то вряд ли сегодня.

В принципе, педагогику в соответствии с качеством понимания можно разделить на уровни так же, как и физику. Сегодня есть довольно  глубокое понимание свойств материи, как на макроуровне так и на квантовом, но потребности реальной техники в большей степени решаются на уровне электродинамики Максвелла и механики Ньютона. Так же и мы можем развивать глубокое изучение педагогических процессов, многое дающее для понимания общего плана, и одновременно с этим развивать свою ньютонову механику, дающую методы, которые можно реально использовать. Таким образом, я сразу ограничиваю круг своих интересов построением элементарной педагогической техники, не претендуя на всеобщее объяснение, в которое, если честно, и не особенно верю. Содержанием моих построений будет достаточно понятная, вполне меркантильная цель, впрочем, я думаю, выходящая далеко за рамки воспитания успешного мещанина.